Администрация США ввела первые санкции против России с января 2025 года, когда американским президентом стал Дональд Трамп. Внесение в список SDN «Роснефти» и ЛУКОЙЛа можно считать крупнейшим санкционным актом США против отдельных российских компаний.
В январе 2025-го, за несколько дней до ухода Джо Байдена с президентского поста, США ввели аналогичные санкции против «Газпром нефти» и «Сургутнефтегаза» (третьего и четвертого производителей нефти в России), вызвав тогда кратковременный шок на рынке и, в частности, сокращение закупок российской нефти, как сообщал Reuters, китайскими компаниями.
На «Роснефть» и ЛУКОЙЛ, по данным за 2024 год, приходится около половины добычи нефти в России (184 млн т и 76,5 млн т соответственно, при общей добыче 516 млн т). Влияние этих санкций может прослеживаться по различным каналам — экспорт, госбюджет, курс рубля, говорят опрошенные РБК эксперты, хотя степень и направленность этого влияния оценивается по-разному. Одновременно с США свои санкции ввел и Евросоюз — он принял очередной, 19-й пакет санкций в отношении России, который тоже затронул нефтегазовый сектор. После введения американских санкций Reuters сообщил, что государственные НПЗ в Индии анализируют свои контракты по импорту российской нефти.
Новые санкции являются попыткой США оказать давление на Россию, они существенно не скажутся на экономическом самочувствии страны, заявил 23 октября президент России Владимир Путин. «Если резко уменьшится количество нашей нефти и нефтепродуктов на мировом рынке, то вырастут цены», — предупредил он.
Какие ограничения ввели США?
Блокирующие санкции против «Роснефти» и ЛУКОЙЛа введены по указу номер 14 024, принятому во время президентского срока Джо Байдена. Этот указ (дополненный в декабре 2023 года механизмом вторичных санкций против банков третьих стран) подразумевает, что все компании, внесенные в список SDN по этому указу, распространяют вокруг себя риск вторичных санкций: их введение становится возможным против банков и финансовых провайдеров третьих стран, которые проводят или содействуют существенным транзакциям с участием таких российских компаний. Угроза вторичных санкций, как правило, считается сдерживающим фактором для третьих стран во взаимодействии с подсанкционными российскими организациями. По правилам Минфина США все структуры, хотя бы на 50% принадлежащие «Роснефти» или ЛУКОЙЛу, автоматически подпадают под те же санкции с такими же последствиями. Однако по отдельности американское ведомство внесло в SDN только 34 дочерних предприятия двух нефтяных компаний. Это значит, что, если у них есть непрофильные активы, можно реструктурировать их собственность так, чтобы санкции на них не распространялись.
Минфин США дал месяц — до 21 ноября — на сворачивание уже заключенных сделок с «Роснефтью» и ЛУКОЙЛом (с тем условием, что платежи, причитающиеся этим компаниям, до них уже не дойдут — должны быть направлены на счет для заблокированных средств), а также на продажу акций или облигаций «Роснефти» или ЛУКОЙЛа неамериканским резидентам. Аналогичное разрешение выдано на сворачивание операций американцев с АЗС ЛУКОЙЛа, расположенными за пределами России.
Конъюнктура рынка позволила администрации Трампа ввести эти санкции, отмечает международный эксперт в области санкций Джордж Волошин. По его словам, в отличие от периода после 2022 года, когда администрация Байдена опасалась таких санкций из-за резкого роста цен на нефть и высокой инфляции, сейчас наблюдаются «медвежьи» прогнозы на конец 2025-го и 2026 год: ожидается, что мировые цены на нефть Brent будут оставаться в коридоре $60–70 и даже могут опуститься ниже.
Какие меры против нефтяного сектора принял ЕС?
Евросоюз 23 октября утвердил новые санкции против России, в том числе ввел полный запрет для европейцев на транзакции с «Роснефтью» и «Газпром нефтью». «Новые меры убирают исключение для нефтегазового импорта «Роснефти» и «Газпром нефти» в Евросоюз. Импорт нефти из третьих стран, таких как Казахстан, и транспортировка нефти [этих компаний] в соответствии с ценовым потолком в третьи страны выведены [из-под запрета]», — пояснили в Еврокомиссии.
Ранее «Роснефть» и «Газпром нефть» уже были включены в перечень российских компаний, с которыми европейцам запрещено совершать сделки. Однако этот запрет не распространялся на допустимый импорт нефти и нефтепродуктов из России в некоторые страны ЕС, такие как Венгрия и Словакия, по трубопроводу «Дружба». Во втором квартале 2025 года 2% нефтяного импорта ЕС все еще приходилось на Россию.
Кроме того, ЕС внес в санкционные списки два китайских НПЗ и одного китайского трейдера, которые, по данным Еврокомиссии, «являются существенными покупателями российской сырой нефти», добавил в запрет на заходы в европейские порты еще 117 судов «теневого флота» и включил в санкционный список (заморозка активов) татарстанского поставщика нефти и нефтепродуктов «Ядран-Групп» и торговую компанию Litasco Middle East DMCC (Объединенные Арабские Эмираты), которую ЕС называет «известным поставщиком судов теневого флота ЛУКОЙЛа».
Как санкции могут сказаться на нефтяном экспорте и ценах?
Декабрьские фьючерсы на нефть Brent на бирже ICE с начала дня по состоянию на 20:00 мск подорожали на 5,7%, до $66,16 за баррель.
Основными покупателями российской нефти после 2022 года являются Китай и Индия. В частности, по данным таможенного управления КНР, Китай за девять месяцев 2025 года ввез 74,05 млн т российской сырой нефти на сумму $37,56 млрд. В физическом выражении поставки сократились к тому же периоду 2024 года на 8%, а в стоимостном — на 21%. По данным CNBC, в сентябре 2025 года Китай импортировал около 2 млн барр./сут. российской нефти, а Индия — 1,6 млн барр./сут.
Индия после санкций собирается резко сократить закупки российской нефти, сообщил Reuters со ссылкой на источники. Китайские государственные корпорации PetroChina, Sinopec, CNOOC и Zhenhua Oil приостановили закупки российской нефти, транспортируемой морским путем (на них приходится 18–36% такого импорта), сообщили индийские СМИ. По мнению экспертов, опрошенных CNBC, у Китая и Индии нет выбора, кроме как замещать эти поставки нефтью США или ОПЕК. По оценкам агентства Kpler, около 75% всей поставляемой в Индию российской нефти могло приходиться на «Роснефть» и ЛУКОЙЛ, пишет ведущий аналитик Freedom Finance Global Наталья Мильчакова.
Опрошенные РБК эксперты ожидают увеличения дисконтов на российскую нефть, однако ситуация, по их словам, стабилизируется. Крупнейшие экспортеры давно рассматривали риск блокирующих санкций как базовый сценарий, говорит ведущий научный сотрудник ИПЭИ РАН-ХиГС Александр Фиранчук. «Новые волны санкций приводят к меньшему росту дисконта и к его быстрому возвращению к околонулевому уровню.
Более того, краткосрочные ценовые эффекты в виде расширения дисконтов частично будут компенсированы повышением цен поставок на фоне нервозности мирового рынка. В целом говорить о каком-то критическом ударе по российскому нефтяному экспорту оснований нет», — размышляет Фиранчук.
Почти наверняка последует кратковременное снижение экспорта в физическом выражении, пока будут выстраиваться новые цепочки поставок без прямого участия «Роснефти» и ЛУКОЙЛа, говорит директор по исследованиям Института энергетики и финансов Алексей Белогорьев. «По опыту всех предыдущих санкций, в том числе блокирующих против «Газпром нефти» и «Сургутнефтегаза», на долговременный экспорт в физическом выражении заметного влияния быть не должно», — подчеркивает он.
Российские нефтяные компании в целом адаптировались к санкциям и успешно применяют разные способы обхода ограничений, напоминает ведущий эксперт ЦМАКП Андрей Гнидченко. Впрочем, в случае добровольного сокращения закупок со стороны Индии придется искать другие рынки — «причем не факт, что Китай согласится принять все выпавшие объемы (в силу своей стратегии диверсификации поставок ресурсов)».
Однако в целом санкции все равно негативно влияют на российскую нефтяную отрасль, признают эксперты.
«Намного более болезненным, чем единоразовое внесение крупных нефтедобывающих компаний в SDN, является длительность воздействия санкций на Россию. На фоне этого негативного воздействия падает выручка за нефть, мы теряем долю на рынке как в мировом производстве, так и в экспорте, сокращается маржа нефтедобычи», — перечисляет заведующий лабораторией прогнозирования ТЭК ИНП РАН Валерий Семикашев.
Даже если в физическом выражении экспорт не изменится, стоимостные потери неизбежны в связи с ростом транзакционных и логистических издержек и появлением стимулов у импортеров требовать дополнительных дисконтов, указывает Белогорьев. «Это не сделает дисконты постоянными, но увеличит их средние значения.
Речь может идти, предположительно, о суммарных потерях в 2026 году в пределах 5–8% на баррель», — оценивает он. В силу риска вторичных санкций сокращается список покупателей на рынках сбыта, это приводит к росту дисконта, накладывающегося на рост фрахтовых ставок на более длинных маршрутах, указывает директор консультационного центра «Гекон» Михаил Григорьев.
Смогут ли санкции повлиять на экономику и бюджет?
Новые санкции «сдвигают базовый сценарий для российской экономики чуть ближе к рисковому», считает профессор РЭШ Олег Шибанов. Согласно базовому прогнозу Минэкономразвития, заложенному в проект федерального бюджета (был принят в первом чтении Госдумой 22 октября), рост ВВП в 2025 году составит 1%, в 2026 году — 1,3%. «Рост ВВП и инфляция, скорее всего, будут меньше», — написал Шибанов в телеграм-канале.
В последние годы санкции хоть и усложняли жизнь, но часто служили триггером для внутреннего роста, считает главный аналитик Совкомбанка Егор Объедков, добавляя, что пока не усматривает рисков для ВВП. Непосредственного влияния на политику Банка России он, как и другие эксперты, не видит.
В 2026 году федеральный бюджет сверстан исходя из прогноза базовых нефтегазовых доходов на уровне 8,96 трлн руб., дополнительных нефтегазовых доходов не ожидается. Учитывая мировую конъюнктуру и внешние риски, Минфин заложил ежегодное снижение базовой цены по нефти в бюджете на $1 до 2030 года, в 2026 году она составляет $59.
«Роснефть» и ЛУКОЙЛ — одни из самых крупных налогоплательщиков, приносящие в бюджетную систему суммарно около 10% доходов, оценивает эксперт ЦМАКП Эмиль Аблаев. За 2024 год, согласно их отчетности, сумма уплаченных налогов и сборов у «Роснефти» превысила 6 трлн руб., у ЛУКОЙЛа — 2 трлн, напоминает он. «Приведут ли новые американские ограничения к значительному ухудшению их финансовых результатов и соответствующему снижению налоговых отчислений, зависит от жесткости санкционного режима, наличия вторичных санкций и позиции основных импортеров отечественных энергоносителей в Китае и Индии», — отмечает Аблаев.
Если в следующем году цены на российскую нефть окажутся существенно ниже базовой цены $59 за баррель, компенсировать недополученные нефтегазовые доходы придется из Фонда национального благосостояния (ФНБ), добавляет Аблаев. «Реализуемые налоговые новации (в том числе повышение общей ставки НДС с 20 до 22%. — РБК) как раз и направлены на снижение конъюнктурной уязвимости государственного бюджета и повышение доли устойчивых доходных источников», — подчеркивает эксперт.
Изменится ли география поставок российской нефти?
Старший аналитик «БКС Мир инвестиций» Кирилл Бахтин полагает, что в базовом сценарии крупнейшими импортерами российской нефти будут оставаться Китай, Индия, Турция. А если Индия будет активно сокращать импорт, то объемы могут найти свое место в других странах Азии — в том же Китае, полагает он. Китай и Индия краткосрочно могут столкнуться с проблемами, но среднесрочно все равно найдут пути обхода и продолжат дедолларизацию, наращивая расчеты в национальных валютах, убеждена доцент департамента мировой экономики факультета мировой экономики и политики НИУ ВШЭ Ксения Бондаренко.
Дополнительное увеличение экспорта в Китай возможно только в ответ на заметное сокращение импорта со стороны Индии, но готов ли сам Китай дальше наращивать долю российской нефти — вопрос открытый, размышляет Белогорьев. «Если условно Индия полностью откажется от российской нефти и высвободится в среднем около 1,8 млн барр./сут. российского экспорта, то из этого объема Китай, скорее всего, возьмет от силы треть», — оценивает он.
В долгосрочной перспективе Индия либо найдет пути обхода с дальнейшим формированием сложных схем мимо санкций, либо, опасаясь вторичных санкций и угроз, начнет перезакупать нефть у того же Китая, допускает управляющий партнер экспертной группы Veta Илья Жарский. «Китай, несмотря на дружественную позицию к России, очевидно, будет выторговывать для себя выгодные условия, при этом вариант бартера тут не исключение, например редкоземельные металлы, спрос на которые в мире значителен, могут стать таким предметом обсуждения в обмен на дисконт к нефти», — предполагает он. Расширение бартерных схем маловероятно, отдельные эпизоды возможны, но ключевая проблема состоит в администрировании таких поставок и поиске контрагентов, скептичен Фиранчук.
По мнению Орловой, новый раунд усиления санкционного давления США может говорить о том, что к 2027 году «скорее у нас будет еще один раунд географической перестройки нашего экспорта». «Большая вероятность, что рынок так будет подстраиваться, что Китай больше будет покупать российской нефти, а такие страны, как Саудовская Аравия, которые сейчас поставляют нефть в Китай, будут поставлять в Индию и в другие страны», — рассуждает она.
Можно ожидать, что Россия в ответ на санкции будет вынуждена усилить элементы «иранской» стратегии, но с некоторыми ограничениями, говорит Волошин. «Россия уже использует многие схемы, но теперь они станут масштабнее и безальтернативнее. Например, будет расти использование старых судов, не имеющих западной страховки («теневой флот»), будет увеличение числа перегрузок Ship-to-Ship (STS) в нейтральных водах», — допускает он. Однако масштабы российского экспорта значительно превышают иранские, что делает полное сокрытие происхождения нефти более сложным, говорит Жарский.
Нужно максимально расширять поставки через южную границу, то есть Иран, страны Центральной Азии, дальневосточные порты, рекомендует Семикашев. «Кроме того, надо усложнять цепочки — уже был такой опыт, когда подсанкционные организации успевали создать фирмы, проводить через них сделки в своих интересах, а потом ликвидировать их до того, как на это обратили внимание санкционные регуляторы», — описывает он. А в-третьих, по его мнению, нужно проводить в жизнь «системные вещи, связанные с развитием нефтепереработки в России и увеличением добычи, то есть важно не стесняться предпринимать шаги, которые могут негативно повлиять на американскую нефтяную промышленность».
0
25.00
